Недавно британская медиакорпорация BBC ознакомила аудиторию с любопытным репортажем. Итак, в английском графстве Шеффилд уже несколько лет живет некое сообщество из четырех человек. Двое мужчин, Том и Крис, и две женщины, Чарли и Сара. Формально — две супружеские пары. Однако, на самом деле, "супружеских пар" там гораздо больше — целых пять.
Дело в том, что живут эти пары, так сказать, "перекрестно". Каждый мужчина имеет интимную связь с обоими женщинами, тем самым, становящимися его фактическими женами. Ну, а каждая дама, выходит, имеет по паре мужей. Кроме того, представительницы прекрасного пола состоят между собой еще и в гомосексуальной связи. "Сильный пол", правда, пока в "голубизне" не замечен — ребята просто дружат между собой. Вот и получается, что с точки зрения традиционных семейных понятий, основанных на моногамии, в Шеффилде ведут совместное хозяйство целых пять семей — не смотря на то, что вместе они состоят из всего четырех человек. А если еще, в соответствие с модной тенденцией, и мужчины, наконец, почувствют сильное влечение друг к другу — тогда дважды два будет равно уже шести семьям!
Отношения героев этой истории особо уникальными для европейской истории не назовешь. Достаточно прочесть хотя бы "Декамерон" известного итальянского автора эпохи Возрождения Джованни Бокаччо — чтобы увидеть в немалом числе новелл произведения красочные описания "групповой любви" — как правило, как раз со стороны двух семей, фактически слившихся в одну. А уж интимную близость между "кумовьями" ни Бокаччо, ни его герои не считали даже серьезным грехом — так, мелочью, за который ад им не угрожал, а в чистилище за него отделывались минимальным наказанием.
Можно также заметить, что моногамия является в человеческой культуре отнюдь не однозначным законом. Широко известны "гаремы" из нескольких жен и наложниц в Исламе. Менее известно, но тоже имеет место, скажем, на Тибете, в некоторых племенах индейцев Амазонки, многомужество — когда одна-единственная красавица верховодит сразу несколькими законными супругами.
А уж примеров долгоживущих "любовных треугольников" — не счесть. Хрестоматийными стали отношения Тургенева с Полиной Виардо, адмирала Нельсона с леди Гамильтон, Маяковского с Лилей Брик. И все эти дамы во время отношений с упомянутыми гениями состояли в браке с другими мужчинами — причем, далеко не фиктивном. Ну, а такие же "треугольники", только не афишируемые перед законным мужем (или женой), существовали, наверное, во все времена — в виде "адюльтера".
XX век просто добавил описанию таких связей "наукообразности". Появились термины "шведская семья", "свингерство" и, наконец, мудреное словечко "полиамория". То есть, система этических взглядов на любовь, допускающая возможность существования множественных любовных отношений у одного человека с несколькими людьми (а также между несколькими людьми) одновременно, с согласия и одобрения всех участников этих отношений.
Описанная английская "поли-семья" как раз и старается следовать цитированному определению из Википедии. Ведь две супружеские пары сошлись не просто так, а для того, чтобы разнообразить свои интимные отношения, которые, по мысли супругов, могли бы угаснуть в рамках традиционного брака. Но разве есть предел для такого "разнообразия"? Где гарантия, что кому-то из живущей вместе четверки не придет в голову поискать себе партнера на стороне? Однако на это он должен получить согласие других членов "семьи". Как следует из репортажа BBC — на основе даже не парламентского принципа большинства, а "консенсуса", как при голосовании в Совете Безопасности ООН его постоянных членов.
Вот и получается, что моральная оценка происходящего на первый взгляд становится довольно затруднительной. Авторы репортажа задаются вопросом: можно ли назвать "супружеской изменой" в полном смысле слова интимную близость супруга с другим человеком, если при этом не происходит обмана доверия, да и брак-то, собственно говоря, не распадается?
Зато сами "двойные супруги" уже подвели под свои отношения красиво выглядящую морально-этическую теоретическую базу. Ревности, имеющей место в традиционном браке, они противопоставляют "комперсию". "Это маленькое теплое и светлое ощущение, появляющееся, когда вы видите, как человек, к которому вы действительно хорошо относитесь, любит другого и любим", — говорит один из них, Том.
А его официальная жена Сара дополняет, вспоминая чувства, возникшие у нее, когда ее жених влюбился в Чарли: "Всегда есть некоторое чувство незащищенности. Но сравните мой маленький дискомфорт с той огромной любовью, которую я видела в них обоих, и, честно говоря, я буду простой эгоисткой, если скажу, что мой комфорт важнее их счастья". Тут, опять же, как-то сразу не находятся слова для критики такого "любовного альтруизма". Тем более, что ревность, даже с точки зрения традиционной этики, тоже чувство не самое светлое — сколько судеб и браков оно разбило…
Впрочем, признать полноценной, хотя и нетрадиционной, описанную в сюжете британских журналистов "шведскую семью" мешает одно важное обстоятельство — в ней нет детей. А с точки зрения эволюции любой вид брака, не направленный на рождение потомства, порочен по своей сути — поскольку ведет к прекращению рода. Если же удельный вес таких браков превышает некий критический уровень — то начинает вырождаться и популяция в целом.
Герои рассказа верят, что когда дети появятся — все у них будет нормально. Что ж, поживем — увидим. Но, вообще, именно желание дать своим, а не чужим детям самое лучшее и является одной из наиглавнейших причин ревности и стремления к моногамии. Женщины-матери не желают, чтобы отец их детей тратил свои ресурсы на другую пассию, и чужих ребятишек. А подавляющее большинство мужчин точно также не питают радости к воспитанию сыновей и дочерей, появившихся у их жен после "левой" связи. В этой связи можно заметить, что даже поселенцы израильских киббуцев, несмотря на обобществление очень многих вещей, все же не пошли по пути разрушения традиционных семейных ценностей в пользу некой большой квази-семьи, с общими мужьями и женами.
Подытоживая, можно заметить, что Англия уже довольно давно стала фактическим "полигоном" новых семейных моделей и отношений. Скажем, традицию воспитания детей элиты в закрытых интернатах, с весьма жесткими отношениями в тамошних коллективах, с фактическим лишением подрастающего поколения нормального детства и родительской заботы, там внедрили еще несколько веков назад.
Но то, что происходит на Туманном Альбионе ныне, пожалуй, превосходит самые смелые фантазии того же Олдоса Хаксли, автора антиутопии "О этот дивный новый мир!" В описанном им обществе будущего, лишенном высоких идеалов, традиционная семья отсутствовала в принципе — "дети из пробирок" выращивались в инкубаторах, а воспитывались — в детских учреждениях. А сексуальные отношения служили там исключительно для наслаждения, причем, понятия "постоянный партнер" практически не существовало. Но Хаксли, по крайней мере, описывал такую "любовь без обязательств" между мужчинами и женщинами, а не ту, что ныне пропагандируют ЛГБТ-активисты и их защитники в политических кругах Запада.
Иногда поневоле складывается впечатление, что цель всех последних "семейных" новаций — именно в искоренении традиционной семьи. Для чего, как говорится, все средства хороши. И признание законными гомосексуальных союзов, и пока еще "промо-акции" в виде ознакомления с "передовым опытом" смешанных "шведских семей", с наличием как гетеро-, так и гомо- и бисексуальных партнеров. Которые, вообще-то, в былые, не столь перегруженные наукообразными знаниями времена именовались довольно просто — "свальным грехом". А потому как-то не очень верится, что "новый мир", основанный на таких ценностях, действительно окажется дивно хорошим.
Свежие комментарии