Сказать правду или сохранить семью?

Если теория о том, что первое впечатление – самое правильное, верна, то с Леней она сработала на все сто. Бойфренд близкой подруги не понравился мне сразу же.

Везет же мне

“Это он только с виду такой – грубоватый и неприветливый, а душа – золотая”, – шепнула мне Таня перед знакомством.

Золотую душу Леня тщательно прятал. За фамильярностью и раскатистым хохотом над собственными шутками про блондинок. Я молчала, а Тане было неловко – и за мои светлые волосы, и за его остроты.

– Зато он надежный, может защитить, позаботить­ся и обеспечить семью. И знает, чего хочет. А это в мужчине главное, – перечисляла Таня свои “зато”.

Леня и правда все четко знал: через полгода сделал предложение, с кольцом и розами – как положено, и вскоре уже наслаждался ролью главы семьи и хозяина в доме. Приходить в этот дом стало не так приятно, как раньше: громко работал телевизор, а Леня в майке а-ля Стэнли Ковальски заявлялся на кухню и вел разговоры о превосходстве мужчин.

Я пыталась быть объективной: наверняка в нем есть что-то хорошее. Не грубость, а мужественность, не хамство, а внутренний стержень. Таня счастлива, довольна, планирует ребенка…

Тот вечер я запомню надолго: мы отмечали Танин день рождения. Леня был на удивление галантен: ухаживал за нами, предлагая какую-то необыкновенную утку собственного приготовления, говорил проникновенные тосты в честь именинницы и смотрел на нее с такой нежностью, что мне стало неловко за свое отношение. Нормальный человек, чего я, в самом деле? Начинался дождь, а я заторопилась домой.

– Я отвезу Аленку, а то намокнет? – спросил он разрешения у Тани. – А ты дома оставайся, у тебя кашель не прошел.

– Видишь, какой заботливый, – просияв, шепнула мне подруга.

– Поедем, красотка, кататься? – захохотал заботливый Леня, садясь в машину. Я попыталась улыбнуться, получилось плохо.

Надо быть терпимей. Это муж твоей подруги, и вроде помогает тебе – везет куда-то ночью, в плохую погоду...

– На кофе-то пригласишь, недотрога? – кинул он, а я от неожиданности вздрогнула.

– Таня волноваться будет, и кофе у меня нет, – выпалила я первое, что пришло в голову.

– Да ладно тебе, Татьяна спит уже. А ты мне давно нравишься, и чувствую, что взаимно, я женщин насквозь вижу.

Сначала я решила, что это одна из его идиотских шуточек – с какого-нибудь форума настоящих мачо. Проверь подругу жены и все такое. А потом вдруг начала истерически хохотать. Приступ смеха не проходил всю дорогу, пока я не влетела в подъезд. В лифте он перерос в рыдания. Я набрала Танин номер и сразу сбросила. Умылась, выпила воды и легла спать – утро вечера мудренее.

Скрытая угроза

Пословица не сработала – я проснулась от звонка Лени. Тоном человека, делающего королевский подарок, он предложил “встретиться как-нибудь вечерком в режиме строгой конспирации”. Я молча нажала кнопку отбоя и отшвырнула телефон в дальний угол. Что делать? Обсудить ситуацию не с кем – у нас полно общих знакомых, и сплетни, приукрашенные и дополненные, непременно дошли бы до нее.

В общем, я малодушно решила промолчать и посмотреть, что будет дальше. Списывая все на работу, перестала бывать у них в гостях: заехала только один раз, когда Леня был в командировке. Вечером он позвонил мне оттуда – предлагал секс по телефону. А потом, к счастью, пропал из поля зрения. Со временем та ситуация начала казаться мне нереальной: дурной сон или недоразумение, не больше. Стыдно признаться, но я выбрала страусиную политику: на тот момент это казалось лучшим вариантом.

Сомнения начались несколько месяцев спустя, когда заплаканная Таня неожиданно приехала ко мне вечером. Она жаловалась, что с мужем последнее время все идет не так. Он странно себя ведет, отдалился и – возможно – завел роман на работе. Что делать, она не знает, но очень боится потерять его.

– Было бы что терять! – чуть не выпалила я. Мое признание сейчас, в переломный момент, могло бы изменить ситуацию. Но мне стало страшно... Страшно менять чью-то судьбу, страшно признаваться, что молчала столько времени. В общем, я утешила Таню какими-то общими фразами.

Заступаться за Леню мне совсем не хотелось, но заявить в лицо подруге, что ее любимый мужчина – ничтожество, тоже невыносимо сложно. Такое надо осознать самой, а не с чьих-то слов. Или я не права?

статья из инета (с)